Золотые сердца с червоточинкой - Страница 12

«Ошибаешься, милочка, – подумалось мне. – Амиранда Крест – настоящая женщина. А у тебя только женское тело, в остальном же ты – избалованный, капризный, тщеславный и, вполне возможно, не слишком сообразительный ребенок».

– Если не возражаете, обсудим это позже.

– Скоро, я надеюсь? – По-моему, я фыркнул. – Дайте мне знать, когда. – Упрямая, чертовка!

Дверь распахнулась.

– Что ты здесь делаешь, Амбер?

– Разговариваю с мистером Гарретом.

Уилла Даунт повернулась ко мне и сурово сдвинула брови. Очевидно, я был виноват в том, что за мной охотятся все женщины во дворце Владычицы Бурь.

– Возвращайся в свою комнату, Амбер. Тебе запрещено появляться в этом крыле.

– Да подавись ты своими запретами, старая ведьма!

Домина ошеломленно воззрилась на девушку. Я испугался, что она начнет брызгать слюной.

– Если тебе угодно оспаривать власть, которой наделила меня на время своего отсутствия Владычица Бурь, мы можем обсудить это с твоим отцом, – проговорила Уилла Даунт, овладев собой.

– Ну да. Всем известно, что папаша пляшет под твою дудку.

– Амбер! – воскликнула домина, которая, похоже, ни на секунду не забывала о моем присутствии.

– Чем ты его прельстила? Не женскими же достоинствами, в самом деле! Как женщина ты способна заморозить даже воду в ванной!

– Все, Амбер, с меня хватит.

– Дамы, прошу прощения. – Ссоры в курятнике всегда действовали мне на нервы. – Счастливо оставаться.

Если бы взгляды убивали… Домине Даунт, естественно, хотелось прикончить свидетеля своего унижения, Амбер же требовалась моя поддержка…

Я вышел из дворца и направился к воротам, высматривая по дороге Амиранду. Но знакомой стройной фигурки так и не заметил.

10

Покойник продолжал увлеченно руководить ходом боевых действий. Он и так-то составлял не слишком удачную компанию, а в моменты, когда сосредотачивался на войне, от него не было вообще никакого толку. Оставалось утешаться тем, что он и впрямь обнаружит маневр, который проглядели полководцы враждующих армий. И потом, эта самая сосредоточенность избавляла меня от брюзжания логхира.

Что касается старины Дина, с ним дело обстояло и того хуже. Стоило сесть за стол, как он принимался рассказывать о какой-нибудь бедной, но привлекательной родственнице, обладающей, по его словам, всеми задатками домоправительницы.

Я надеялся, что меня навестит Амиранда, но она почему-то не приходила, и несколько дней спустя мне стало настолько жаль себя, что я решил потратить недавно заработанные деньги на пиво.

Впрочем, начало получилось не очень удачным. Из первых двух баров меня попросту вытурили, чтобы не занимал место: мол, сколько можно мурыжить одну и ту же кружку…

Я никак не мог отделаться от мыслей о похищении. Нет чтобы радоваться, что получил ни за что, ни про что кругленькую сумму! Что-то меня смущало, сбивало с толку, но что именно, установить я не мог.

С другой стороны, кто меня к тому принуждает? На работу частного сыщика Гаррета никто не нанимал, а шнырять вокруг Холма ради того, чтобы утолить собственное любопытство – уж увольте. Хлопот не оберешься, а прибыли никакой.

В третьем баре, ближе к дому, мне разрешили сидеть сколько угодно. Еще бы, ведь я был постоянным клиентом, причем весьма выгодным. Поэтому, когда напротив уселся какой-то мужчина, я слегка удивился, но решил, что в баре не осталось свободных мест, и не поднимал головы, пока незнакомец не прорычал:

– Ты Гаррет?

Я смерил его взглядом. Высокий, широкоплечий, лет тридцати с хвостиком, выглядит довольно внушительно; одет, как лакей с Холма, правда, на ливрею нет и намека. Словом, типичный наемник, по виду которого не определить, кто его нанял.

– А тебе какое дело?

– Раз спрашиваю, значит, есть.

– Знаешь, мне почему-то кажется, что вдвоем нам тесновато. И я что-то не помню, что приглашал тебя сесть.

– Еще не хватало, чтобы меня приглашали всякие гниды.

Да, он явно ошивается на Холме. У таких личностей, когда они приобретают знакомых среди аристократов, сразу ощущается головокружение от счастья.

– Ты прав, друзьями нам не стать.

– Ах, какая жалость!

– Ладно, Бруно, выкладывай, что у тебя, пока я не перешел от слов к делу.

Я намеренно использовал эту уничижительную кличку. Вообще-то прозвищем «Бруно» награждали, как правило, на редкость тупых лакеев. Я огляделся по сторонам. Так, у моего собеседника два приятеля, но они далеко, у стойки, поэтому их пока можно в расчет не принимать.

– Ходят слухи, что ты околачиваешься у дворца Рейвер Стикс. Вдобавок у тебя репутация типа, который обожает совать нос не в свое дело. Мы хотим знать, что тебе нужно?

– Мы? – переспросил я. Грубый Бруно не потрудился ответить, поэтому я предложил: – Почему бы тебе не уточнить у Владычицы Бурь?

– Я спрашиваю тебя, Гаррет.

– Зря теряешь время, Бруно. Вали отсюда. Ты мешаешь мне напиваться.

Он схватил меня за левое запястье и начал сжимать пальцы, но совершенно забыл про мою правую руку. Я надавил ему большим пальцем на участок кожи между средним и указательным пальцами. Он закатил глаза и побледнел. Я дружелюбно улыбнулся.

– Все в порядке, Бруно? Признавайся, на кого работаешь и с чего ты взял, что способен кого-либо напугать?

– Пошел ты к… Ой!

– Сначала думай, потом говори. Честно говоря, я удивлен, что с таким языком ты дожил до своих лет.

– Гаррет, ты пожалеешь… Аа!

– Считается, что боль – лучший учитель. Однако ты, похоже, настолько туп, что на тебя не действует даже она, верно?

Я наблюдал за приятелями Бруно, которые потихоньку начали догадываться, что их дружок попал в переделку, а потому подошедший к столику человек застал меня врасплох.